На острове Бенгтшер найдены столетние граффитиBengtskärin luodolta löytyy sadan vuoden takaisia graffiteja
Маяк Бенгтшер – историческая достопримечательность и сам по себе произведение искусства, и это причина оставить его в покое.
Bengtskärin majakkaluoto on historiallinen nähtävyys ja kokonaistaideteos, joka on syytä jättää rauhaan uusilta teoksilta.
Скалы поднимаются из моря, словно хребты гигантских хищников, сплошь покрытые помётом гаг, неестественно‑зеленой пеленой водорослей и причудливо изогнутыми прибрежными соснами. Их всё меньше, и на мгновение вокруг видно лишь неспокойное море. А затем, словно украдкой, среди грубо вырубленных и гладко отполированных морем прибрежных скал появляется одинокий и самый южный маяк Финляндии – маяк на острове Бенгтшер.
Kierojen saaristolaismäntyjen, haahkanulosteen ja luonnottoman vihreän levän täplittämät karit nousevat avoselältä kuin suurten petojen niskat. Ne harvenevat, ja hetken aikaa ei näy kuin levoton meri. Sitten, kuin varkain, Suomen eteläisin majakka kohoaa yksinäisenä meren sileäksi nuolemien, hakuin louhittujen rantakallioiden keskeltä Bengtskärin luodolla.
Рассказывают, что остров Бенгтшер оберегал мореплавателей еще до того, как в 1906 году был возведён маяк. Легенда гласит, что на острове обитал загадочный дух‑хранитель, которого местные называли Бокьюнгфру, то есть Дева маяка. Дух описывали как темноволосую девушку ростом около метра, которая предупреждала тех, кто выходил в море, о шторме и рифах. После постройки маяка, согласно легенде, она осталась без своего дома: языческому духу вход в христианский дом был закрыт.
Возможно, дух всё еще где‑то там: в шуме ветра, клокочет на языке сотен гнездящихся здесь гаг или нашел себе пристанище в бункерах на северо-западной стороне острова или в развалинах топливного склада, разрушенного во время Войны-продолжения.
Jo ennen vuotta 1906, jolloin majakka on rakennettu, Bengtskärin luodon kerrotaan toimineen merenkulkijoiden suojelijana. Taru kertoo saarta asuttaneen salaperäisen luonnonhengen, jota paikalliset kutsuivat nimellä Båkjungfru eli Pookineito. Olennon kerrottiin olevan tummahiuksinen, noin metrin korkuinen naishahmo, joka varoitti merellä liikkuvia myrskyistä ja karikoista. Majakan valmistuttua neito joutui kertoman mukaan kodittomaksi, sillä pakanallinen henkiolento ei voinut astua jalallaan kristittyyn kotiin.
Kenties henki silti edelleen puhaltaa tuulessa, potpottaa saarella pesivien satojen haahkojen kielellä tai majailee luodon luoteispuolen bunkkereissa tai jatkosodassa raunioituneessa petroolivarastossa.
На скалах Бенгтшера площадью всего около 600 квадратных метров можно найти нечто урбанистическое. Мореплаватели, солдаты и те, кто попадал на остров, хотели оставить свой след на его каменных берегах и вырезали на самых удобных местах имена, даты и города, откуда они были родом.
Вырезанные на камне изображения и надписи находили в древних погребальных камерах, на Великой китайской стене и на укреплениях древнего Константинополя. Так и на скалах Бенгтшера живет культура граффити, которой уже тысячи лет. Некоторые из исторических граффити острова датируются 1920‑ми годами, но есть и надпись, появившаяся здесь в 2000 году: граффити-художник вырезал на камне свое имя и флаг Финляндии. Добралась ли до этого острова кампания «Стоп вандализм»?
Vain noin 600 neliömetrin kokoisen Bengtskärin kallioilta löytyy jotain varsin urbaanilta vaikuttavaa. Merenkulkijat, sotilaat ja satamavieraat ovat nimittäin halunneet jättää merkkinsä saaren kalliorantoihin ja kaivertaneet otollisimmat ”spotit” täyteen omia nimiään, vuosilukuja ja matkalaisten kotipaikkoja.
Erilaisia kaiverruksia on löydetty ikivanhoista hautakammioista, Kiinan muurilta ja muinaisen Konstantinopolin valleista. Myös Bengtskärin kallioissa elää jo tuhansia vuosia vanha graffitikulttuuri. Osa Bengtskärin kaiverruksista on päivätty 1920‑luvulle, kun taas eräs graffititaiteilija on kaivertanut nimensä ja Suomen lipun kallioon vuonna 2000. Liekö Stop töhryille -kampanja saarta koskaan saavuttanut.
Во время осенних штормов море у берегов Бенгтшера такое бурное, что способно обрушить железобетонные пирсы на десятки метров вдоль побережья или полностью их поглотить. Однако граффити на острове этот напор выдерживают. Хотя сила моря и колоссальна, вырезанные в камне «писы» довольно трудно «сбафить», то есть смыть напором воды , по сравнению с обычными красками Krylon, Maston или Montana.
Хотя часть наскальных граффити на острове – теги, имена и даты – явно знаки того, что кто‑то когда-то здесь побывал, солдаты Войны-продолжения были особенно активны , вырезая более крупные изображения. Эти работы стоит расценивать как высококлассные «барнеры», то есть большие, детализированные и требующие много времени произведения.
Merenkäynti on Bengtskärillä syysmyrskyjen aikaan niin voimakasta, että se voi repiä teräsbetonisia laitureita kymmeniä metrejä pitkin saaren rantoja tai nielaista ne kokonaan. Saaren graffitit kuitenkin sinnittelevät. Vaikka meren voima on valtava, on kiveen kaiverrettu ”piissi” aika vaikeaa ”buffata” eli painepestä verrattuna tavallisiin Krylonin, Mastonin tai Montanan maaleihin.
Vaikka osa saaren kaiverruksista on selvästi tägejä, nimiä ja vuosilukuja – pieniä merkkejä siitä, että joku kävi täällä – ovat erityisesti jatkosodan aikaiset sotilaat olleet ahkeria kyhäämään saarelle isompia kaiverruksia. Niitä tulisi arvostaa kovatasoisina ”burnereina” eli suurina, yksityiskohtaisina ja aikaa vaativina teoksina.
Возможно, самая известная детализированная крупная работа на острове – вырезанное в 1941 году изображение военной волонтерки, флага Финляндии и цветка, который, возможно, был вырезан каким‑то влюбленным солдатом в тоске по своей жене или возлюбленной — или просто так. Также заслуживает почетного упоминания вырезанный в юго-восточной оконечности острова герб Карелии с именами его создателей.
Удивительно, что в произведениях искусства на острове нет непристойностей. Сегодня нередко туалетные кабинки, раздевалки и подземные переходы заполоняют отталкивающие изображения — от гениталий до свастики. Не забывая о уж о классическом примере из Оулу, где культурная политика города и его духовный упадок критикуют словами «paska kaupunni» («дерьмовый городишко»), или о радикальном произведении правозащитников животных из Вааса, с гордостью провозглашающим «fuck vegan, go cannibal 187» («к чёрту веганов, стань каннибалом 187»).
Saaren kenties kuuluisin ja yksityiskohtaisin suurempi teos on vuonna 1941 kaiverrettu sotilaskotisisar, Suomen lippu ja kukka, jonka joku rakkaudenkipeä sotilas on ehkä taiteillut puolisonsa tai ihastuksensa kaipuussa – tai ihan muuten vaan. Kunniamaininnan ansaitsee myös saaren kaakkoiskärkeen kaiverrettu Karjalan vaakuna tekijöidensä nimien kera.
Yllättävää on, että säädyttömyyksiä saaren taiteesta ei löydy. Nykyään vessakopit, pukuhuoneet ja alikulut ovat usein täynnä törkeyksiä sukuelimistä hakaristeihin. Unohtamatta oululaisklassikkoa, jossa kritisoidaan kaupungin kulttuuripolitiikkaa ja filosofis‑henkistä alavirettä sanoin paska kaupunni, tai Vaasan eläinoikeusradikaalia maalausta, joka ylpeästi julistaa fuck vegan, go kanibal 187.
На острове, который ежегодно посещает более 10 000 туристов, сейчас на камнях ничего вырезать нельзя, и это правильно. Хотя граффити зачастую оживляют городскую среду, остров следует оставить в покое, чтобы история и произведения граффитистов‑предшественников не потонули в шуме времени. «Кроссинг», то есть порча других произведений без серьезной причины, является грубым нарушением этикета граффити-культуры.
И маяк, возведенный на скалах небольшого острова, и сам остров безусловно являются завершённым произведением искусства.
Saarella, jolla vierailee vuosittain yli 10 000 turistia, ei kuitenkaan saa tätä nykyä kaivertaa, ja hyvä niin. Vaikka graffiti usein piristääkin kaupunkiympäristöä, on saari syytä jättää rauhaan, jotta historia ja graffititaiteen esivanhempien työ ei peity ajan huminaan. Krossaaminen eli muiden teosten päälle sotkeminen ilman vakavaa syytä on törkeä etikettirikkomus graffitikulttuurissa.
Luodon kivistä kaiverrettu majakka ja saari itsessään on kiistatta kokonaistaideteos.
К сожалению, на каменных поверхностях острова остались и другие следы истории. В лестнице зияет след от взрыва, а крыша топливного склада повреждена попаданием артиллерийского снаряда. В истории острова есть своя, печальная нота. Войны и смерть пронеслись над островом с маяком словно бурные волны.
На этих камнях, пропитанных грустной историей, все же живет напоминание о том, что земля продолжает вращаться даже после великих кризисов: популяция гаг, находящих под угрозой вымирания в Балтийском море и гнездящихся на Бенгтшере, больше пятисот особей. Несмотря на то, что на них постоянно охотятся тоже когда‑то почти исчезнувшие орланы-белохвосты, восстановление популяции хищных птиц также свидетельствует о том, что даже с грани полного уничтожения ситуация может повернуться к лучшему.
Ikävää kyllä, saaren kivipintoihin on jäänyt toisenlaisiakin jälkiä historiasta. Portaikossa ammottaa kranaatinjälki, ja petroolivaraston katto on vahingoitunut tykistönkranaatin osumasta. Saaren historiassa on oma, surumielinen sävynsä. Sodat ja kuolema ovat pyyhkineet majakkasaaren yli myrskyaaltojen lailla.
Surullista historiaa huokuvilla kivipinnoilla kuitenkin elää muistutus siitä, että maailma jatkaa suurienkin kriisien jälkeen radallaan: Itämerellä erittäin uhanalainen haahka pesii Bengstkärissä yli viisisataapäisenä populaationa. Vaikka se kohtaakin suorastaan liiallista metsästyspainetta jo aikanaan lähes hävinneiltä merikotkilta, kertoo myös petolintukannan toipuminen siitä, että täystuhon partaalta voidaan ponnahtaa takaisin kohti parempaa.
Но даже у хорошего всегда есть оборотная сторона: у одной местной гаги по имени Буркен настолько антисоциальный, агрессивный и беспощадный характер, что её настойчивое преследование некоторых искателей граффити возле топливного склада заставляет оставить часть рисунков без внимания.
Hyvilläkin asioilla on varjopuolensa: eräs Burken‑niminen, luonteeltaan antisosiaalinen, aggressiivinen ja häikäilemätön haahkaemo saattaa riivata osaa petroolivaraston tienoilla graffiteja etsivistä kulkijoista sellaisella tarmolla, että osa piisseistä jää näkemättä.
Эта статья была первоначально опубликована на Voima.fi и переиздается в Culturalist.fi с разрешения редакции. Мы предоставляем этот материал для нашей аудитории, чтобы расширить доступ к важным темам и взглядам, представленным в оригинальной публикации. Текст сохраняет авторский стиль и содержание, а также сопровождается ссылкой на источник, где можно ознакомиться с оригинальной версией.
Tämä artikkeli on julkaistu aiemmin Voima.fi:ssä ja Voiman toimitus on antanut meille luvan julkaista se uudelleen Culturalist.fi:ssä. Haluamme tarjota lukijoillemme pääsyn Voiman juttuihin, joissa on tärkeitä aiheita ja kiinnostavia näkökulmia.